Письмо Успенского Успенской А. В. 29 июня 1870 г .

Не пеняй, моя цыпинька, что долго не получаешь от меня писем, я бы и рад был тотчас же послать тебе письмо, как только приехал сюда, - потому что мне очень жалко, что я отправил тебе такое скучное письмишко, - да почта ходит отсюда только по понедельникам и четвергам, - и стало быть, я почти четыре дня писать тебе не мог. Повторяю тебе - не печалься, письмо было глупое, и в настоящее время я чувствую себя очень хорошо. У матушки мне жить отлично, почти так, как тебе у Херадиновой, если только ты не врешь, что тебе там хорошо. Главное, что народу нет никакого, - сад, среди которого стоит училище, великолепный, и в нем тоже нет ни одного человека, - гуляю один - виды и окрестности действительно превосходные. Познакомился я здесь с одним старичком чиновником, который любит природу и даже занимается переводами стихов из разных поэтов с фр <анцузского>, англий <ского>, нем <ецкого>. Старичок очень оригинальный, сегодня, например, он водил меня за город версты за две, к лесному сторожу. Сторож, из отставных солдат, живет в лесу и страстный охотник, а главное - балагур и рассказчик, - мы с ним, начиная со вторника, будем путешествовать ^с ружьем. Я побыл у него в сторожке часа 2 - такая прелесть. Воротились мы с прогулки часов в 8 вечера; погода была прекрасная, пошли на бульвар, который лежит на высокой горе, гораздо выше той, на которой стоит Елец, и оттуда открывается река, по берегам которой почти на каждом шагу горят костры. Этого прежде никогда не бывало, и я пошел узнать, что такое; около костров ходили хороводы и пелись песни,- это оказалось - ждут солнца, такой обычай - будто бы под Петров день солнце восходит разноцветное и играет особенным образом. И когда я пишу тебе это - песни слышны со всех сторон, и костры будут гореть до восхода солнца. Уверяю тебя - такой прелести я и не видывал.

Все это время я, признаться сказать по совести, чувствовал такую усталость и лень, что ужас - мне трудно было писать даже тебе, но теперь, право мне кажется, - ничего, гораздо лучше, и я чувствую себя много свежей против прежнего. Должно быть, я теперь именно начинаю поправляться - а матушка кормит меня на убой, ем я действительно оч <ень> много и тяжести не чувствую. Я здесь пробуду с неделю, думаю, что этого будет довольно, а потом поеду к Якушкину, который, встретив меня на железной дороге, когда я ехал в Крапивну, - просто тащил к себе за рукав и ждет. А после него мне бы хотелось повидаться с тобой, цыпленочек хороший мой. В следующем письме твоем, которое ты тоже адресуй в Тулу, - ты напиши мне, когда бы можно видеть тебя, и если можно одну, и где - в Ельце или в Орле. Там теперь железная дорога; когда ты мне напишешь число и каким образом нам лучше всего повидаться, - то я так и соображу. А потом мы уже не увидимся до самого отъезда в Петербург. Благо я теперь стал чувствовать охоту к работе и в голове зароились кое-какие планы повестей - работать я не буду, а буду только записывать да отдыхать. Ах, если бы только Коля выслал мне хоть немного денег.

не ложно любит тебя всей душой. Я дал ей почитать кой-какие твои письма, и она сразу поняла, что ты ангелочек мой, хороший. Как бы она хотела видеть тебя! Осенью, когда поедем назад, мы непременно остановимся в Туле на 1 день, и матушка туда приедет. Посмотри, какая она отличная женщина. Я уверен, что ты ее будешь любить.

Моя повесть "Тише воды" наделала здесь дел, - все перессорились и переругались, и я боюсь, как бы в самом деле не сорвали зла на сестре и матушке, но обе они уверяют, что все пустяки и вздор, и может быть их правда.

Глупую эту штуку удрал я. Вот что значит писать для денег из-под палки.

У нас уже все спят. И матушка, и брат, и сестра, и котенок даже. Сегодня ночью я проснулся от колокольного звона и вижу около меня лежит котенок - стал я с ним играть и проиграл часа 2. Продувная бестия.

Прощай, иду спать. Матушка приказала целовать тебя в глазки, губки и щечки, а я целую тебя <......> Ред. }

Примечания

Датируется по содержанию письма (см. также упоминание о Петрове дне).

... - По свидетельству Е. И. Успенской-Марченко, в повести "Тише воды, ниже травы" (вторая часть "Разоренья", см. т. 2 настоящего издания)) отражены впечатления от пребывания Успенского в Крапивне.