Письмо Успенского Кривенко С. Н. 21 июня 1888 г.

Письма Ваши и каталог из Чудова переехали опять в Пермь, куда я до поры до времени просил А <лександру> Вас <ильевну> пересылать адресов <анные> на мое имя письма. Одно уже отправлено в Петербург. Эта проволочка ничего не значит. Павленков будет в Петербурге не ранее 1-го июля, он лечится в Крыму и все равно ничего бы не сделал до тех пор, пока не воротится в Петербург. Теперь же и Павленков и Бакст прибудут в Петербург почти одновременно, и я. вновь уверен, что он устроит это дело вполне добросовестно.

Милый С <ергей> Ник <олаевич>, а ведь я, может быть, увижу Вас еще и в Таре. Дело в том, как я решу в Тюмени: ехать ли мне до Тюмени и в Бийск или же в Омск пароходом, а от Омска на лошадях, либо в Тюмень опять, либо к Уфе. Переселенцы, которые меня интересуют, есть и в Омской округе 6 семей, и, стало быть, я могу кое-что видеть, поехав и не так далеко. Когда еще выберешься из Бийска, а я устал и ездить и писать и положительно не чувствую от этой маяты ничего, кроме утомления. Что делать-то! Хоть перед смертью посмотрю уж заодно, что такое и Сибирь.

Так вот: если я решу ехать в Омск, я Вам пришлю телеграмму, и мы повидаемся на пристани, а потом уж и в Чудове.

Дорогой встретился на пароходе с Вашим тарийским врачом - чопорный такой. В другой раз постараюсь не встречаться с этой "загадочной натурой", от которой за пять минут разговора начинается головокружение.

Надюша и все известное Вам молодое поколение, всех известных Вам преступных отцов и матерей, растет не по дням, а по часам, цветет, - но, по к <райней> мере я, ничего не вижу ни для них, ни поэтому для себя в будущем хорошего. Что-то сумбурное, чего не в силах отстранить, мытарит, мучит и уродует их, и иногда от одного <этого> <огой> С <ергей> Н <иколаевич>. Михайловский ждал встречи с Вами в Костроме.

Примечания

Впервые опубликовано в Полном собрании сочинений, т. XIV, стр. 144-145. Автограф - в ЦГИАЛ.

... .- О каком деле идет речь, установить не удалось.

... увижу Вас еще и в Таре. - С. Н. Кривенко находился там в ссылке, но скоро должен был освободиться; заехать в Тару Успенскому не удалось.