Письмо Успенского Посникову А. С. 5 июля 1888 г.

Прилагаю еще два примечания.

1) Надобно поместить там, где говорится о бесплатной перевозке от Перми до Тюмени по ходатайству пермского губернатора.

2) Там говорится о старухе, не попавшей в списки, ушедшей самовольно. Кстати, там сказано "а старуха осталась" - надо сказать "а старуху решили оставить".

Знак примечания надобно поставить там, где говорится: "Вот обстоятельство, не предвиденное никакими постановлениями по переселенческому делу..." (или что-то в этом роде).

P. S. Найдите, пожалуйста, сами такое место в статье, где бы можно было сделать примечание.

* В след <ующем> письме я постараюсь сообщить сведения обо всех расходах по переселенческому делу в Тюмени как частного тюм <енского> общ <ества>, так и М <инистерства> вн <утренних> д <ел>.

Примечание 1-ое.

* Переселенцы, которым помогло добраться до Тюмени вмешательство губернатора, - живые образчики бездушной канцелярщины, в полной силе царюющей в российских административных захолустьях. Переселенцы эти из Полтавской губернии пришли в Пермь буквально без копейки.

- Отчего же вы не переждали до осени? - входя в их положение, пытала переселившихся публика и начальство.- Ведь теперь там у вас рабочая пора, вы всё бы в два-то месяца что-нибудь бы сколотили.

- И сами просили Христом богом не выгонять нас до осени, да не дозволили.

- Кто не дозволил?

- Да волость. Как получили в волости бумагу - что нам назначены участки в Сибири - так и погнали вон. Вон, вон и вон! Минуты не дозволили повременить.

- Да зачем же так? Какое они имеют право?

- И бог их знает. Уходите, говорят, сейчас, а не то, говорят, этапом вышлем. {Далее зачеркнуто полторы строки. - Ред. } Так и ушли. И свои-то долги кой на ком побросали!..

И вот это дело также надобно сделать как следует. Сначала нужно устроить этих людей, а потом уж начать и переписку.

Примечание 2.

* К числу таких "самовольных" переселенцев (не имеющих даже прав на переселение) принадлежат переселенцы из губерний Западного края. Они почему-то не имеют права сделать своего переселения форменным порядком, как это уже может делать великорус и малоросс. Но нужда так их, вероятно, донимает там, что, несмотря на свою поразительную запуганность, приниженность и забитость, они все-таки решаются на риск переселения. Потихоньку, не говоря о своих намерениях никому из посторонних ни слова, выправляют они у ксендза метрическое свидетельство, тайком, при помощи евреев, распродают имущество и не уходят из деревни, а прямо исчезают. мертвой тусклостью их глаза; робость, беспомощность и какое-то трепещущее пред "паном" холопство - все это говорит, что, помимо бедности, безземелья, нищенства и изнурительного труда, - измят, скомкан, изуродован и их дух. Бритые лица без выражения, - точно маски мертвецов, - невольно смущают вас - что там под этой маской? (Беспредельное холопство или же жгучая злоба?) Во всяком случае это человек, вырвавшийся из каких-то железных тисков, и не таков он "внутри", каков кажется "снаружи", а "наруже" - не таков, как "внутри" (должно быть, это-то и есть "быдло"). И с ним поступают так же, "как следует", - сначала устроят, - а потом уж и "в переписку" и "в пререкания". В Западной Сибири уже существуют на юге два поселка крестьян-католиков. Были примеры возвращения на родину - нет костела, и ксендз посещает только два раза в год.

Примечания

Впервые опубликовано (частично} в сб. "Русские ведомости", стр. 240-246. Автограф - в ЦГЛА.

Указанные в письме поправки и примечания не были использованы при публикации "Писем с дороги" ("II. Переезд по Каме до Перми"), так как запоздали к выходу соответствующего номера газеты (сб. "Русские ведомости", стр. 240).