Письмо Успенского Посникову А. С. 11 сентября 1889 г.

Теперь я Вас уж не выпущу добром, найду на дне синего моря!

Не смущайтесь размерами прилагаемой при сем охапки бумаги, именуемой фельетоном. Здесь больше клею, чем здравых идей, и вообще

Уж как холодно мне, дорогой Александр Сергеич, Вы и представить не можете. Распродал <ся> я построчно полистно, получив за все мое нутро полный расчет, и теперь превращаюсь в вешалку для собственного своего платья. С каждым днем слабею головой, уничтожаюсь в размерах мыслей, деревенею. Словом, теперь я прошу только снисхождения, - ничего путного я уж не напишу, лет источника, а если я как-нибудь и начал бы оживать, то жена опять свалилась бы с ног, потому что увидела бы что я опять не весь ее. В прошлом году, после поездки в Сибирь, я точно чуточку ожил, но это ее окончательно свалило с ног, она всю жизнь не спускает с меня глаз, и сваливается с ног, раз только почует, что во мне есть что-то, что не принадлежит ей и чего она не может понять. Нет, мне никакого выхода уже нет. Она, напротив, начинает поправляться, когда я сам сваливаюсь: тут ей есть полная возможность для бесконечного количества забот обо мне, конечно, пустяшных, но наполняющих, однако, целые дни ее без малейших промежутков. Искренно все это до невозможности, - но для меня это просто тюрьма, и беда в том, что, кажется, я теряю способность не покоряться этой тюрьме, - это значит, что во мне угасает способность и потребность интереса к людям вообще.

Дорогой Алек <сандр> Серг <еевич>! Если напечатаете это послед <нее> письмо, скажите в конторе, чтоб выслали корректуру на несколько часов. Пожалуйста. Возвратите мне последний очерк "Концов" ("На всей своей воле"), он скверный, и его нельзя печатать. Это последнее письмо хорошо бы скорей пропечатать. Вслед за ним постараюсь одолеть рассказик. Уж не взыщите, но все лучше "Концов".

Крепко Вас люблю и обнимаю.

Примечания

... охапки бумаги... - Имеется в виду последний очерк "От Оренбурга до Уфы".

- из стихотворения Некрасова "Я не люблю иронии твоей".