Письмо Успенского Каменскому А. В. 9 мая 1875 г .

Андрей Васильевич! На днях Вы непременно, непременно и непременно получите мою статью. Назыв <ается> она Из памятной книжки. Я решил все, что думано и что есть у меня в башке теперь, привести в некоторый порядок и печатать так, как думается в самой разнооб <разной> форме, не прибегая к крайне стеснительным в наст <оящее> вр <емя> формам повести, очерка. Тут будет и очерк, и сценка, и размышление, - приведенные, как я сказал, в некоторый порядок, т. е. расположенные так, чтобы читатель знал, почему этот очерк следует за этой сценой. Я пришлю Вам на 2 листа, на июнь - лист и на июль, - хотите печатайте теперь, хотите - в августе, но я предполагаю под назв <анием> Из памятной книжки - издать книгой, предварительно напечатав ее у Вас. Тут будет при случае и Париж, и деревня, и Петербург. С романом мне некогда возиться, и я решился - кончить с этого рода работой.

Затем, сию минуту писать о Золя, как я хотел, и о французской литературе я не могу. Но осенью я с великим удовольствием займусь этим делом, и Вы вполне можете рассчитывать на меня. Кроме того, у Вашей "Библиотеки" по части немецкой литературы будет сотрудник, более деятельный, чем Григорьев. Завтра или послезавтра я пришлю Вам статью под названием: Фриц Рейтер, немецкий народный писатель вроде Решетникова, с переводом нескольких его рассказов. Я пришлю 1-ю половину, вторая, с рассказами, пишется. Автор ее Клеменц, которого Григорьев знает. А знаете что, кажется, Григорьев не терял денег в Вильно, - я имею данные. Что это значит? Дело г <......>е, но я его разузнаю в подробности. Очень может быть, что тут что-нибудь не так.

К <леменц>, про которого я говорю, действительно знает немецкую литературу как нельзя лучше, он знает в ней все мышиные норки и крайне рад работать, - он теперь здесь и относительно вознаграждения может ждать, лишь бы знать, что статья поместится. Его труды, разумеется, не помешают и работам Григорьева. За лист хорошо бы ему платить руб <лей> 20, словом то же, что Григорьеву. Поверьте - с осени мы жестоко примемся работать. У меня порой на душе становится совсем светло, да и у всех, хотя поминутно видишь гадость и гадость, но этих минут у меня давно-давно не было. Да здравствует Григорьев! Он посадил меня на хлеб, на воду и - что же? Я отрезвел, похудел, потерял жир и живот,- и прозреваю временами... Серьезно, Григ <орьев> - мой спаситель. Он меня так ошарашил, что я действительно очнулся, лучше чем от зельц <ерской> воды. Душевно благодарен ему.

Моя статья о Золя будет называться: Брем и Золя. Последним романом он завершил картину фр <анцузского> об <щества> от Тюльери до крестьянской избы. Вот почему я беру Брема.

Андрей Вас <ильевич!> По окончании "Ф <рица> Р <ейтера>" будет 2-й этюд: Гервег и т. д.

Общее название им придумайте сами. Помещайте прямо в библиографию под назв <анием>: Библиогр <афия> немец <кой> лит <ературы> или Очерки сов <ременной> немец <кой> лите <ратуры>. Оч <ерк> 1. "Ф <р>иц> Р <ейтер>". Как хотите. Что нужно, выбросите. Во второй половине статьи будут переведены некоторые очерки Ф. Р <ейтера>.

Примечания

Впервые опубликовано в "Русском богатстве", 1912, III, стр. 181-182. Автограф - в ПД.

... мою статью - очевидно, очерк "Оживленная местность"; произведение не было пропущено цензурой и было опубликовано лишь после смерти писателя ("Русское богатство", 1910, III).

Из памятной книжки. - Эти очерки в "Библиотеке..." не появились; под таким заглавием печатались в 1875 году очерки в "Отечественных записках" (впоследствии цикл "Новые времена, новые заботы"), а в 1876 году - в "Русских ведомостях".

... статья о Золя. - Статья не была написана.

- в "Библиотеке..." не появился.