Письмо Успенского Некрасовой Е. С. 7 ноября 1881 г .

Так как я отдал Орлову письмо к Вам еще в августе или сентябре и Вы мне не писали, то и я не писал, я думал, что Вы сердитесь. Да признаться, все время из-за этой истории с "Рус <ской> мыслью" мне было глубоко скверно. Судите сами: я телеграфирую в редакцию "Рус <ской> мысли" и спрашиваю, сколько вышло? отвечают телеграммой ³ А листа. Я прошу Орлова узнать подробно в редакции у самого Лаврова, - и он отвечает мне: только три четверти. Что же это? Не мошенник ли я? Я обещал около 2-х листов, и выходит, что я даже листа не дал, и это. 2 раза (!!) отвеча <е>т мне редакция! Теперь что же оказывается? Вышло почти вдвое больше против того, что они говорили, и во всяком случае гораздо ближе к тому, что я обещал, чем к тому, что телеграфировала мне редакция, повторяю, два раза!!!

Ну не животные ли это! Ведь они рассказывали другим, что Успенский надул, ведь об этом в Петербурге болтали - канальи они этакие! Слово "надул" родилось вместе с ними на свет и так же крепко сидит в мозгу, как нос на лице. Чисто лавочное миросозерцание! Ведь они и к Вам приезжали с упреком в обмане, но судите теперь сами, - не подлецы ли они? Будь еще одна страница или две, что мне ничего не стоило написать, ведь это было бы именно около двух, они же телеграфировали и сплетничали: три четверти, убавляя действительный размер статьи не на 2, а на 6 страниц! Ну чорт с ними! Хорошо тоже дураки эти почтили Салтыкова! Нечего сказать, похоже на юбилей! Островскому был юбилей в Петербурге и не такой. Хоть бы взяли пример с юбилея Крашевского. И что же смотрела ваша вяленая Гамбета, Гольцев, сей ибеяй и ядикай?

Теперь я послал им мою вторую статью и вполне хорошую, но едва ли она придется им по вкусу, особливо Юрьеву, у которого рука берется за перо только затем, чтобы изгадить и осрамить что-нибудь действительно хорошее. Почитайте его примечания к превосходной статье Дитятина! И подумайте, где и когда бывало что-нибудь подобное. Дитятин, как убежденный человек, вступает в полемику с Аксаковым и со всей его кликой. Клика-это зло явное, всем видимое, - и сильное своими высшими связями. Клика распускает на всю Россию смрад и мракобесие, - виляет, лжет и т. д. Убежденный, умный человек пишет статью, в которой он научным путем разбивает эту шайку лгунов. Общественный деятель выходит на войну, не так, как Гольцев или другой подобный налим, - и что же делает старая ваточная юбка Юрьев? Она навязывает этому писателю примечание об Иване Сергеевиче. По имени по отечеству величает - Ив <ан> С <ергеевич>. Ив <ан> С <ергеевич> отличный человек, кто лично его знает...

Статья Дитятина хороша, за исключением первых страниц, т. е. страниц, в которых автор характеризует Аксаковых как лжецов и проходимцев... Нет у эти дураков убеждений, впечатления личного знакомства они переносят в общественное дело! Никогда у них не будет Никакого толку, если старая юбка будет шляться между статей, как старая приживалка. Буду очень рад, если статья моя не годится этим дуракам - она действительно недурна. Если бы не нужда, разумеется, я бы носа к ним не сунул. Трактирное панибратство и самое подлое купечество - вот что такое эти люди. Торгуют словесностью, как овсом.

Листова (его фамилия Калистов) я видел один раз, года два тому назад, летом, с какой-то жидовкой-акушеркой (жида с лягушкою венчали - это про них сказано). Показался он мне грубой дубиной, кутейником, самым неисправным, хотя жидовка и побуждает его походить на кавалергарда! Все он врет, что пишет, так мне кажется. Скоро я буду писать о народной школе, и Вы увидите, сколько эти подлецы прячут сору своего и чужого для того, чтобы симпатично соврать о своей почти ангельской доброте к народу. И все общие фразы, общие места - до тошноты!

Пишите ему в ред <акцию> "От <ечественных> з <аписок>" - там передадут. А я его терпеть не могу. Дом куплен. Вот его вид.

В доме восемь комнат, вверху четыре и внизу. Где точки, там я насадил деревья, и будет посажено весной вдвое больше. Посею овес. Места - 1 1/2 десятины. Вот я тогда напишу и напечатаю, сколько можно получить с 1 1/2 десятины. Для меня место огромное.

Ну, будьте здоровы. Сибиряков еще не приезжал, но ему отделывают квартиру, и скоро он будет. Я все помню, что обещал, только ваших московских фертов литературных не люблю. Поедете в Петербург, заезжайте, пожалуйста.

Ст. Чудово, д. Сябринцы.

<чество> и т. д. Да еще что за безобразная история с господином Пановым? Мне говорят Бурлак и Писарев - идите, идите к нему, что же Вы не идете, он Вас дожидается, идите же, пожалуйста... и т. д. Я, дурак, и пошел. И он снимает с меня пять портретов, сам предлагает столько-то экземпляров и т. д. И все выходит в какую-то нелепицу? Что ж это такое? Зачем такое обилие вранья - решительно не понимаю!

Пишите, пожалуйста, ко мне, Е <катерина> С <тепановна>. Я, может быть, скоро буду в Москве на минутку. На днях пришлю Вам 3 моих новых книги. И Ольге Ивановне особо с письмом. И статью в "Рус <ские> вед <омости>".

Примечания

Впервые опубликовано в "Голосе минувшего", 1915, IV, стр. 231-234. Автограф - в ЛБ.

Датируется согласно помете адресата.

...истории с "Русской мыслью"... - Имеются в виду недоразумения, связанные с печатанием очерка "Старики (Из памятной книжки)". См. письмо 75.

... почтили Салтыкова! - Имеется в виду празднование 25-летия появления "Губернских очерков", организованное 31 августа 1881 года московским кружком профессоров, журналистов, артистов.

Ибеяй, ядикай - пародирование произношения Гольцева.

... вторую статью... - очерк "Равнение "под одно", был напечатан в январском номере "Русской мысли" за 1882 год.

Статья Дитятина. - Имеется в виду статья "Когда и почему возникла рознь в России между "командующими классами" и "народом" ("Русская мысль", 1881, XI, стр. 310-382); С. А. Юрьев снабдил статью вступительной заметкой, в которой бралось под защиту славянофильство И. С. Аксакова.

... жида с лягушкой венчали... - неточная цитата из стихотворения Пушкина "Гусар".

Дом куплен.

...безобразная история... - Речь идет о фотографировании у Панова, очевидно, потребовавшего деньги вопреки первоначальной договоренности.

...3 моих новых книги

- Видимо, написана не была,