Поиск по творчеству и критике
Cлово "PATENT"
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: полюбил сказки Пушкина, которые декламировал с большим чувством, читал Карамзина, хорошо знал стихотворения Лермонтова. Кроткий, ласковый мальчик пользовался всеобщей любовью, приятели звали его Глебушкой. В 1853 г. он поступил в Тульскую гимназию, где до 4-го класса прилежно и очень успешно учился. Затем отца перевели в Черниговскую палату государственных имуществ, и мальчик тяжело пережил перемену обстановки: стал болеть, хуже учиться, часто плакать. Успехи отмечались лишь по русской словесности. К последнему гимназическому году относятся первые литературные опыты. Склонность к литературе поддерживал старший двоюродный брат Н. В. Успенский, в ту пору печатавшийся в "Современнике". Первые беллетристические наброски У. не сохранились, но можно предположить, что они отражали его ранние впечатления от городской чиновничьей жизни. Перед глазами У. проходили судьбы многих сослуживцев отца и крестьян, посещавших отца в канцелярии и дома. По окончании гимназии У. поступает на юридический факультет Петербургского университета (1861). Становится свидетелем правительственных репрессий. Присутствует на похоронах Н. А. Добролюбова, где слышит смелые речи Н. А. Некрасова и Н. Г. Чернышевского, объявивших великого критика жертвой правящего режима. Переводится в 1862 г. в Московский университет, но учится здесь всего год, будучи отчислен за неуплату полагавшихся взносов. Работал корректором в типографии газеты "Московские ведомости", а в 1864 г. У. познал голод и бесприютность: умер отец и пришлось заботиться о четырех сестрах и трех братьях. В 1862 г. начинается литературная деятельность. Первые рассказы печатаются в журнале "Зритель" ("Идиллия") и в журнале Л. Н. Толстого "Ясная поляна" ("Михалыч"). По приезде в Петербург У. становится очевидцем "гражданской казни"...
Входимость: 1. Размер: 66кб.
Часть текста: напоминала физиономию обезьяны, если посмотреть на нее сбоку: нижняя выпятившаяся челюсть соответствовала выпятившимся бревнам в фундаменте, вследствие чего окна верхним концом уходили в глубь избы, а нижним выпирали наружу. В одно и то же время с преобразованием наружного вида избы шли и внутренние реформы. Прохор Порфирыч неутомимо вводил разные "положения"; для маменьки было "положение": знать свое место, сидеть и дожидаться последнего часу; изюмы и сладкие малиновые наливки были отменены - "не такое время"; насчет старухи, которую не выжила никакая полиция, было положение "не касаться": "хочет издохнуть - издыхай, не хочет - как угодно"; из домашних харчей ей не отпускалось ничего; маменька, убитая сыном, выговорила у него дозволение хотя в спокое доживать век и не трепаться около печки; Прохор Порфирыч попятился, припомнил маменьке ее недобропорядочную жизнь, но все-таки взял в стряпухи бабу, которая была тоже оплетена положениями: солдат не водить и не таскаться по соседям - "нечего слоны слонять" попусту; баба тотчас заступилась за свое правое дело и выговорила только одного солдата, и тот обещался жениться на ней после Святой. Скоро явился солдат, расстегнул сюртук, закурил трубку, начал поплевывать по сторонам, запахло махоркой, послышались слова: "фитьфебиль", "чихаус", "каптинармус". За солдатом потихоньку вошла какая-то баба, спросила: "что, нашей курицы не видали?" и села. За ней другая, тоже насчет курицы, третья - пошел говор, дружба, словом, житье, которое Прохор Порфирыч не мог замуровать никакими положениями. Он изредка высовывал сюда голову и грозно произносил: "Черти! аль вы очумели?" Солдат прятал пылавшую трубку в карман, бабы замолкали, но через несколько времени начиналась та же самая история. Порфирыч поэтому держался преимущественно в своей половине. Прохор Порфирыч...