Из деревенского дневника. Часть 4. Глава 1.

Эта глава деревенских заметок, более чем чрез год после истории с Иваном Афанасьевым, мужиком новогородским, пишется за тридевять земель от новогородских лесов и болот, в степной полосе самарского края, а, право, не видишь никакой разницы между болотными и степными деревенскими порядками.

Вышел я в летний жаркий праздничный день на воздух и гляжу на дорогу, облокотившись на плетень. Мимо меня проходил крестьянин с двумя детьми, девочками, из которых одну, полуторагодовую, он держал на руках, а другую, двенадцатилетнюю, вел за руку. Шли они медленно, так, как ходят нищие, обремененные заботою высматривать человека, готового "подать", обязанные поэтому останавливать свое внимание на каждом окне, на каждой двери, поглядывать и через забор и в полуотворенные ворота. Сходство с нищими, кроме медленной походки, дополнялось еще и внешним видом приближавшейся ко мне группы: даже и по-деревенски она была плохо одета, выглядела бедно. У мужика были штаны в лохмотьях и дырьях, обнаруживающих голое тело; ноги у него были босиком. Девочка, которая была у него на руках, была так худа, желта, что показалась мне больною; белые волоса на ее головке были всклокочены, росли неровными прядями и носили следы весьма-таки заметной грязи: "лепешками" виднелась она между этими белыми детскими волосами. Та же бедность и неразлучная с нею неряшливость заметны были и в той девочке, которую мужик вел за руку. Сам он шел с открытой головой, что тоже признак "нищего", которому шапка только помеха, потому что снимать ее приходится каждую минуту. Когда эта группа поровнялась со мной, я ожидал, что мужик попросит "милостыньки"; но он не просил, а остановился и поклонился.

- Ты... "просишь?" - нерешительно спросил я.

- Что ты! - с некоторым удивлением взглянув на меня, произнес крестьянин:- я - сторож здешний... Господь милостив еще!..

- Ну извини!..

- Сторож, сторож, братец ты мой... Господь еще миловал от этого... Это вот внучки ко мне пришли в гости.., Погулять вот пошли... Нет! Храни бог от этого.

- Это вот я на детей поглядел, мне и пришло в голову...

- Ничего, что ж!.. Сторож, брат, сторож!

- Худы они у тебя, девочки-то.

- Как не быть худым... Главная причина, друг ты мой, пищи нету!

- Как пищи нет?

- Больше ничего, что нету! Была у нас коровка - господь ее у нас взял, пала... Ну, молочка-то и нету...

- Чем же ты кормишь вот эту маленькую-то?

- Чем? а что сами, то и ей... Кваску, хлебца...

- Эдакой-то маленькой?

- Что же ты будешь делать!.. Вот, бог даст, осенью телочка подрастет, продадим, да своих за лето мне придется за караул с барина... Вот из этих придам, вот, бог даст, и купим корову-то; ну а покуда что - уж надо терпеть... Ничего не поделаешь!..

- Ты ночью караулишь-то?

- То-то только ночью! кабы мне лошадку, у меня бы и день не пропадал бы даром...

Надо сказать, что в деревне, где происходит настоящий разговор и где я живу, идут большие постройки, и свободное время крестьян, то есть конец мая и июнь, может быть хорошо оплачено поденной работой.

- Тут с лошадью-то, - продолжал крестьянин, - по семи гривен в день дают; так я бы за лето-то и совсем стал на ноги: вот что, друг ты мой, огорчает-то! У меня жены нету, второй год померла, ихнего (он указал на девочек) отца, моей дочки, стало быть, мужа, в солдаты взяли: вот я и ослаб, а справиться - способов нет... А кабы ежели бы хоть какая-нибудь лошаденка, - вон в пятнадцать рублей на ярмарке были, - я бы все к осени-то уж как бы ни как, а приспособствовал к поправке!

- Да ты - здешний крестьянин-то?

- Знамо здешний.

- Так ведь тут у вас товарищество, банк. В банке еозьми пятнадцать-то рублей.

- То-то нашему-то брату не дают из банки-то!

- Как не дают, отчего же?

- Оттого, что не дадут, - вот и все тут. Ведь там, братец ты мой, ручателя надо представить; а где мне его найти? Другому, кто посильнее, можно сколько хошь; а кто ежели вот примером, как я теперечи, ослаб - кто за него пойдет? Случись неуправка - никому, братец ты мой, отвечать за тебя неохота, это тоже надо понимать...

Крестьянин помолчал и прибавил:

выйдет, - ну только не слыхать что-то... Вот какое дело, братец ты мой.

Тут крестьянин прибавил с улыбкой:

- И то, пожалуй, с твоей легкой руки собирать пойдешь... Прав!.. Тьфу! Храни бог!

Плюнул и я на это нехорошее предчувствие.

- А уж кабы лошаденку!.. - выказывая намерение уйти, сказал крестьянин: - я б пятнадцать - двадцать рублишек к осени легким духом сбил. К осени уж непременно и банку бы очистил, да и лошаденка была в дому... оно бы все полегче... Ну, ничего не поделаешь Надоть терпеть - одно!

Покачав еще раз головою и пересадив девочку с одной руки на другую, что дало мне возможность увидеть ее, поистине как спички, худенькие ноги, крестьянин по прежнему медленно, потихоньку отошел прочь, продолжая свою "прогулку с детьми", а я остался один. Впечатление этого разговора было весьма тяжелое, потом что разговор наводил на ряд вопросов, при малом знакомстве с деревенскими порядками почти неразрешимыми. Судите сами.

Деревня, где живет горемыка-сторож, не считающий себя нищим, деревня бесспорно самая богатая, какум только я когда-нибудь и где-нибудь видел. Да и не одщ только эта деревня богата, то есть щедро наделена естественными богатствами, богат весь край; край этот Приволжье - степная Самарская губерния, истинная "житница русской земли". Помимо удивительной земли, какие здесь роскошные (в буквальном смысле) луга, какой обильный корм скоту, не говоря уж просто о красота Широкая Волга-матушка благодетельствует местность хотя уж одним тем, что дает возможность иметь барыш весом в фунт за одну полкопейку, да и без этого благодеяния реки, протекающие край и впадающие в Волгу, дают столько съедобного живья, что его, как говорится "ловить не переловить, есть не переесть". А сколько всякой птицы, всякой дичи гуляет по луговым "мокринам", по этим многочисленным степным озеркам, -прячущимся в высокой душистой, изумляющей разнообразием порой траве! "Благодать!" - вот что можно сказать, глядя на всю эту естественную красоту, на все это природное богатство местности...

Деревня, о которой идет речь, наделена всеми этими благами природы ничуть не меньше других здешних мест; стоит она при речке, а другая, еще более широкая, глубокая и богатая, течет не более как в полуверсте. Земли и луга, которыми владеют крестьяне, удивительно тучные, богатые. Кроме того, в самой деревне, как подспорье этому природному богатству, уж есть подспорье денежное - ссудо-сберегательное товарищество, в котором членами состоят хозяева решительно всех семидесяти дворов деревни. Наконец, чтобы читатель мог окончательно убедиться в благосостоянии этой деревни, я должен сказать, что хотя здесь еще и нет кой-чего, например школы, фельдшера, но зато с самого основания новых условий крестьянского быта, то есть с 19 февраля 1861 года, нет и не было, а надо думать, и не будет, ни единой копейки недоимки. Этот аргумент в пользу благосостояния я могу подтвердить официальною справкою; а личные мои наблюдения привели меня к убеждению, что такая аккуратность в отбывании повинностей, везде крайне для крестьянина обременительная, здесь исполняется без особенного труда, так как оброчные статьи - мельница, река, кабак - дают крестьянам сумму, покрывающую все налоги: так, например, один кабатчик платит обществу шестьсот рублей серебром за право торговли.

Чего еще нужно для того, чтобы человек, живущий здесь, был сытым, одетым, обутым и уж во всяком случае не нищим? Так непременно должен думать всякий, кто знает, что общинное, дружное хозяйство - не только спасенье от нищеты, а есть единственная общественная форма, могущая обеспечить всеобщее благосостояние. Так должен думать всякий, кто знает, что лучшей земли нет в свете, что из таких природных богатств, в соединении с общинным дружным владением ими, может выходить только добро и что наделенная ими община может только "улучшать" свое благосостояние.

И, представьте себе, среди такой-то благодати не проходит дня, чтобы вы не натолкнулись на какое-нибудь явление, сцену или разговор, который бы мгновенно не разрушил все ваши фантазии, не изломал все вычитанные вами соображения и взгляды на деревенскую жизнь, словом - становят вас в полную невозможность постичь, как, при таких-то и таких условиях, могло произойти то, что вы видите воочию.

Вот рядом с домом крестьянина, у которого накоплено двадцать тысяч рублей денег, живет старуха с внучками, и у нее нечем топить, не на чем состряпать обеда, если она не подберет где-нибудь "уворуючи" щепочек, не говоря о зиме, когда она мерзнет от холода.

- Но ведь у вас есть общинные леса? - с изумлением восклицаете вы - дилетант деревенских порядков.

- Нашей сестре не дают оттедова.

- Почему же так?

- Подайте христа ради!

- Ты здешняя?

- Здешняя.

- Да как пришло-то! Мы, друг ты мой, хорошо жили, да муж у меня работал барский сарай и свалился с крыши, да вот и мается больше полгода!.. Говорят, в город надоть везти; да как его повезешь-то?.. Я одна с ребятами... Землю мир взял...

- Как взял? Зачем?

- Кто ж за нее души-то платить будет? Еще, слава богу, души сняли: видят - силы в нас нету.

- А работника нанять?

- Как откуда? У вас есть своя касса, из ваших же собственных денег: там, наверное, и твоего мужа деньги. У вас касса есть общественная!.. Я знаю, там несколько сот рублей... Ты можешь заплатить за работу, и у тебя будет свой хлеб... Зачем тебе побираться? Проси там денег: там деньги ваши, собственные.

- Ну как же! Дадут "они" "нам"... Подайте христа ради, что вашей милости будет!..

довести до того, что он среди этого эльдорадо ходит голодный с голодными детьми и говорит:

- Главная причина, братец ты мой, - пищи нету у нас - вот!

В этакой-то роскошной стране, при общинном-то хозяйстве, в местности с кассами, банками, в местности, где нет недоимок, работящему, обремененному семьей человеку - нет пищи?!.

Ведь это уж что-то очень мудреное, именно как будто волшебное!.. Согласитесь, что если бы в этой деревне на семьдесят дворов вы встретили только этого сторожа, только старуху и бабу, о которых было сказано выше, то и тогда они должны бы поставить вас в тупик. Но что скажете вы, когда такие непостижимые явления станут попадаться вам на каждом шагу; когда вы ежеминутно убеждаетесь, что здесь, в богатой деревне, ничего не стоит "пропасть" человеку так, даром, за ничто, пропасть тогда, когда все благоприятствует противному? Очевидно, что в глубине деревенских порядков есть какие-то несовершенства интеллектуальные, достойные того, чтобы обратить на них внимание.